|
|
Из
пламенных
дней 41-го года Мы из
пламенных
дней 41-го года. Близится день 22 июня - трагическая дата отечественной истории. 60 лет назад на рассвете того дня фашистская Германия внезапно обрушила на Советский Союз удар огромной силы. Около 4 часов утра тысячи немецких орудий открыли огонь по советским пограничным заставам. Фашистская авиация подвергла варварской бомбардировке аэродромы в западных приграничных военных округах, города Прибалтики, Белоруссии, Украины, Молдавии и Крыма. Началась одна из самых страшных и кровопролитных войн в истории человечества. В
числе
первых в
июньские
дни Целая человеческая жизнь отделяет нас от того времени. Но как важно, уже для будущих жизней, "чтоб не забылась та война", чтобы забвение не заменило историческую память. В Центре документации новейшей истории УР, в личном фонде кандидата исторических наук, летописца Великой Отечественной войны Степана Парфеновича Зубарева сохранились воспоминания ветеранов 98-й стрелковой дивизии. За строками этих документов оживают события первых дней и месяцев войны, эпизоды героического сопротивления советских войск соединениям противника, превосходившим их качественно и количественно. Бывший
офицер
штаба 166-го
стрелкового
полка
дивизии
Сергей
Матвеевич
Коротков
рассказывал
в своих
воспоминаниях:
"… К началу июня
был уже
получен
приказ о
передислокации
98-й с[трелковой]
д[ивизии]
в район
[белорусской]
станции Дретунь.
С 15 июня 22 июня 1941 г… в воздухе появилась армада вражеских самолетов, часть из которых закружила над станцией Дретунь, над скопившимися эшелонами, и пикирующие бомбардировщики сбросили свой смертоносный груз, причинив разрушения и гибель многих людей… 98-я дивизия заняла оборону по реке Дисна и по Западной Двине. Тяжелая обстановка создалась на фронте для подразделений нашей дивизии: под натиском превосходящих сил противника части 98-й стрелковой дивизии вынуждены были отходить на новые рубежи, неся немалые потери в людях, в боевой технике… Особенно тяжелым был бой с противником 3 июля 1941г., но воинам нашей дивизии удалось тогда отбросить вражеские войска от Дриссы и Западной Двины, потеряв своих красноармейцев и командиров. Несмотря на большие потери, фашистские войска продолжали рваться на восток. После артподготовки и бомбежки с воздуха войскам противника удалось снова переправиться на северный берег Западной Двины и повести наступление на Борковичи… К 8 июля 98-я дивизия понесла особенно большие потери, в результате чего сложилось тяжелое положение: не хватало артиллерийских снарядов, питания, средств связи, плохо работала санитарная служба, не хватало санитарных машин для транспортировки раненых…" Это был, может быть, самый трагичный, самый страшный период войны. Красная Армия отступила, неся сокрушительные поражения, враг за короткий срок продвинулся вглубь страны на сотни километров. Реальное положение дел на фронте ставило вопрос: мы победим? Бывший рядовой 308-го стрелкового полка 98-й дивизии Константин Федорович Чухланцев писал в своих воспоминаниях: "…Пребывание на фронте было подобно кошмарному сну. Оборонительные бои, …контратаки с фашистами, вооруженными до зубов, снова отход под непрерывным огнем противника. Было досадно и больно, что за время боев мы не видели ни наших самолетов, ни танков, ни минометов, ни гранат, а лишь одни винтовки, к которым было мало патронов…" Было все.
И горечь
поражения,
неправый
суд, предательство.
Так, в
воспоминаниях
С.М. Короткова
рассказывается,
как в один из
последних
дней июня
командир 166-го
стрелкового
полка майор Калимулла
Аглиуллович
Зайнуллин,
хорошо
зарекомендовавший
себя
кадровый
военный,
представителем
командования
22-й армии был
обвинен в
"предательстве
интересов
Родины"
(полк не
удержал
оборонительный
рубеж и
отступил
без приказа)
и
расстрелян
перед
строем солдат.
Несправедливость
приговора
потом стала
явной. В
начале июля И все же боевой дух в подразделениях дивизии был высоким. Все понимали: враг будет остановлен. Бывший командир батареи 155-го гаубично-артиллерийского полка дивизии Иван Корнеевич Капленко вспоминал: "После 10 июля наступил тяжелый период в нашей жизни. Скоротечные бои, в невыгодных для нас условиях, на неподготовленных рубежах, нередко в окружении, когда мотомеханизированные части фашистов были у нас в тылу. Под огнем противника… оказывались и огневые позиции. Артиллеристы самостоятельно вступали в бой с передовыми частями противника. У одной из деревень легкие танки противника прорвались к огневым позициям, прямой наводкой 2 из них мы подбили, а остальные отошли… Около 20 июля наше положение еще больше осложнилось: вышло из строй до половины личного состава, кончились боеприпасы, горючее, погибла большая часть лошадей. В условиях окружения, когда немцы перерезали все основные дороги, приходилось постоянно искать пути возможного отхода и идти только в ночное время, т.к. с наступлением дня в воздухе все время была вражеская авиация… Командование полка приняло решение - разобрать артиллерийские орудия и закопать их по частям, что и было сделано в одном из лесных массивов… При выходе из окружения очень сложным был ночной переход через Ленинградское шоссе: под непрерывным обстрелом, весь район постоянно освещался яркими осветительными ракетами, сбрасываемыми с самолетов. Прорывались через шоссе крупными подразделениями, несколько раз вступали в перестрелку с фашистами. Но к утру вынуждены были рассредоточиваться на более мелкие группы, так как немцы наседали со всех сторон. С наступлением дня снова начинались массированные налеты авиации. В лесах и болотах встречались группы, одиночные бойцы и командиры различных частей из соседних дивизий… Выходили из окружения в тяжелых условиях - через леса, болота, немало было раненых и контуженных. Немцы постоянно устраивали засады у мостов и населенных пунктов, проводили крупные облавы…" Примечательна
история
"отважного
батальона" -
3-го
батальона
4-го
стрелкового
полка. 14-15 июля А между
тем
батальон
возглавлял
старший лейтенант
Сергей
Иванович Стрижов.
Наш земляк,
родом из с.Сюмси.
В
воспоминаниях
ветеранов
отмечались
смелые и
грамотные
действия
командира.
Личный
состав
батальона
насчитывал
около 800
человек.
Подразделение
было хорошо
вооружено:
была в
полном составе
пулеметная
рота,
зенитная
установка,
полковая
пушка,
минометы.
Солдаты
вооружены
винтовками,
пистолетами,
гранатами,
трофейными
автоматами.
Были конные
повозки. Ежедневно
группа
офицеров на
лошадях
отправлялась
в разведку
на
расстояние
до 50- Военврач Александр Васильевич Агеев рассказывал в своих воспоминаниях: "Обращала на себя внимание высокая дисциплина всего личного состава. Красноармейцы были одеты по форме, подтянуты, чувствовали себя спокойно и уверенно. Для питания ежедневно забивали одну - двух коров и каждому выдавали по большому куску мяса, вареного без соли. Хлеба не было. Брать хлеб у местного населения не разрешалось. Раненые бойцы, находящиеся при санчасти, получали по кружке молока. Батальон часто вел бои с отрядами немцев и полицаев. Каждый раз после боя приходилось переходить на новое место, маневрировать. Переходы всегда совершались ночью. Передвижение большой колонны с повозками и орудиями через населенные пункты убеждало население, что Красная Армия не разбита, как утверждала немецкая пропаганда." "Наша разведка все чаще доносила, - вспоминал И.В. Пономарев, - что немцы, помимо карательных отрядов, стягивают против нас регулярные воинские подразделения с танками и артиллерией. Поэтому командование батальона решило перебазироваться в леса за р.Ловать… Наша разведка доложила, что у д. Красноборье на р.Ловать есть паром, и на нем в течение ночи можно переправить весь батальон на правый берег реки, а старик-паромщик нам поможет в этом. Так и решили. В ночь на 13
августа 19 Ну, а события в том небольшом треугольнике леса развивались так. Немцы заранее подготовили нам ловушку. Они стянули к нашей высотке войска и внезапно накрыли нас минометным и артиллерийским огнем. Мы оказались прижатыми к реке, а впереди - … дорога, по которой курсировали танки... Бой был жарким и длился около трех часов. Все виды оружия были пущены в ход. Но силы оказались неравными. У нас кончились боеприпасы. Пришлось взорвать материальную часть и мелкими группами уходить лощиной через болото… В этом бою мы потеряли всю материальную часть… Но главное, людские потери были весьма и весьма значительными. Так наш 3-й батальон, как боевая единица, перестал существовать…" Оставшиеся в живых около 150-ти бойцов и командиров влились в партизанский отряд И.П. Беляева, который через некоторое время вырос в партизанскую бригаду, действовавшую на территории Калининской, Смоленской областей, в северной части Белоруссии. Из
окружения, в
котором
части 98-й
стрелковой
дивизии
оказались к
середине
июля, удалось
выйти в
августе
лишь 3 тыс.
солдат и
офицеров. В
октябре 1941г.
из-за
больших
потерь
дивизия была
расформирована.
Многие
бойцы
подразделений
дивизии,
которым не
удалось
прорваться
через
кольцо
окружения,
включились
в
партизанскую
войну с врагом
на
территории
Белоруссии.
Другим, оставшимся
в живых, было
суждено
познать
ужасы
фашистского
плена. Константин Федорович Чухланцев, солдат 308-го полка, был пленен близ г.Невель, когда с группой раненых из передвижного полевого госпиталя пытался перейти линию фронта. Осенью 1941г. он был отправлен в лагерь "Сувалки" (Польша). Впоследствии Чухланцев вспоминал: "Об этом лагере… говорили: "свалки живых". Открытая песчаная местность. Чтоб укрыться от дождя, холода, пленные копали землю руками, ложками, крышками от котелков. Копали углубление, чтобы только пролезть, а там разрабатывали и вширь, углубляя эту нору на 2-3 человека. Каждое утро из этих нор вытаскивали мертвых… И если за ночь пленный не пришел в сознание, не уползал в нору, то утром его вместе с трупами увозили и закапывали во рву, а ведь некоторые из них еще были с признаками жизни - шевелили руками, смотрели, пытались что-то произнести, но голоса уже не было… Питание было таким: кусочек черного с опилками хлеба и чай с травяной заваркой… В лагере пленные съели всю траву, многие болели дизентерией и их, полуживых, вывозили на свалку и там закапывали… Шло построение пленных. Как не старался я вылезать из норы, но не смог из-за потери сил. После проверки немцы и полицаи пошли проверять норы. Меня обнаружили, вытащили за волосы и потащили к столу экзекуций… Будучи брошенным на холодный стол, перед предстоящей экзекуцией, в памяти всплыла вся моя короткая жизнь, а вслед за этим - прощание с дорогой мне Родиной, матерью, родными, близкими… До пятого - шестого ударов я еще чувствовал их, а потом сознание покинуло меня. Очнулся я в своей норе, куда перенесли меня мои товарищи, которые нашли меня среди трупов, сваленных у колючей проволоки и подготовленных к увозу в ров…" Затем были годы в концлагерях Германии. И лишь в конце войны К.Ф. Чухланцеву удалось бежать, перейти линию фронта и вернуться в ряды Красной Армии. Глубоко
трагична и судьба
командира
"отважного
батальона" Сергея
Стрижова.
В январе Упорное
сопротивление
наших войск
в первые дни
и недели
войны, в том
числе и в
окружении,
дорого
обошлось
немецко-фашистским
захватчикам.
Кровопролитные
бои июня,
июля Е.М.
Ушакова, Данный
материал
использован
в следующих публикациях:
"Они первыми
приняли бой"
("Удмуртская
правда", 22
июня
Великие
Луки - один из
первых успехов
Красной
Армии в 1941 В летнюю кампанию 1941 одним из существенных успехов Красной Армии стало освобождение 21 июля города Великие Луки. Это был самый крупный город (население до войны - 35 тыс.), освобожденный до начала крупных контрнаступлений КА в ноябре-декабре 1941. В июле 1941 Великие Луки имели важное значение в планах операций вермахта. 12 июля начальник оперативного отдела генштаба сухопутных сил Хойзингер, описывая план дальнейшего ведения операций против Красной Армии, указывал на необходимость "не фронтального оттеснения противника, а полной ликвидации возможно более крупных его сил". Это должно было обеспечено, по мнению Хойзингера, в первую очередь действиями 3-й танковой группы генерал-полковника Гота, которая должна была уничтожить крупную советскую группировку (12-14 дивизий по немецким данным) перед правым флангом группы армий "Север". Хойзингер уточнял, что "наступление 3-й танковой группы следует организовать таким образом, чтобы она смогла помимо выполнения поставленной ей задачи - выхода в район северо-восточнее Смоленска - ударом на Великие Луки и Холм отрезать пути отхода частям противника перед правым крылом группы армий "Север"." На следующий день Гитлер утвердил этот план, дополнив, что "возможно, понадобится переброска дополнительных сил на этот участок". Выступ
юго-западнее
Великих Лук
занимала 22-я
армия генерал-лейтенанта
Ф.А.Ершакова
( Здесь помимо естественной преграды - реки Западная Двина - располагались два укрепленных района - Себежский и Полоцкий. Полоцкий УР начал строиться в 1928 (один из первых 13 УРов на тогдашней западной границе СССР), Себежский УР - в 1938 (в числе следующих 8 УРов). После
сдвига
советской
границы в 1939-40
Полоцкий УР
находился
на
расстоянии
примерно К 27 июня Полоцкий УР заняла 174-я сд 22-й армии, а также 390-й гаубичный полк (из состава 17-й сд, убывшей на запад), пять пулеметных батальонов и части и подразделения, отошедшие с запада. По оперсводке штаба Западного фронта 5 июля - "Войска укрепленного района боеприпасами и вооружением снабжены полностью." Себежский
УР (75
долговременных
сооружений
на По
директиве
Ставки ГК от 27 июня 1941
22-й армии (в
составе 7 сд
и 2
бронепоездов
- так в
директиве)
была
поставлена
задача
оборонять
рубеж по
реке
Западная
Двина от Краславы
до Витебска
(примерно 2 июля в
состав 22-й
армии
включена 128-я сд из
состава 11-й
армии (с
задачей
оборонять Витебск),
3 июля - группа
войск
генерал-лейтенанта
Морозова
(остатки 11-й
армии,
отходившие
от границы).
Эта группа
войск
(усиленная
несколькими
батальонами
и батареями
из 22-й А) должна
была занять
оборону на
передовых
позициях по
линии оз. Дрисвято
- Шарковщизна
- Плисса - Кубличи
- Лепель,
на расстоянии
примерно Однако 5 июля части 11-й армии (5-я, 23-я, 33-я, 126-я, 188-я стрелковые дивизии) были направлены в район Идрицы, на правый фланг 22-й армии, а 7 июля, в разгар боев на участке 22-й армии, Ставка приказала передать части 11-й армии Северо-Западному фронту. Но 128-я и 179-я сд остались в составе 22-й А (последняя - в качестве армейского резерва в Невеле). 8 июля в состав 22-й армии прибыла 214-я сд из Харьковского военного округа. Первые столкновения частей 22-й армии с немцами произошли 26 июня - 112-я сд вступила в бой с пехотой противника под Краславой. К 5 июля в связи с отходом частей 27-й армии Северо-Западного фронта 112-я сд отошла от Краславы до стыка со 170-й сд. 3 июля 1941 авангард немецкой 19-й танковой дивизии вышел к Западной Двине в районе Дисны. Немцы встретили упорное сопротивление 98-й сд и смогли форсировать реку и захватить плацдарм только на следующий день, на стыке 98-й и 174-й сд (по данным штаба Запфронта - в 1.00 5 июля - силами до двух пехотных полков). Южнее 18-я моторизованная дивизия была атакована из района Полоцка 174-й сд. Генерал Гот отправил на усиление двух своих дивизий 57-го моторизованного корпуса половину сил 14-й моторизованной дивизии с кольца окружения под Минском (прибыли 5 июля). Бои в районе плацдарма у Дисны продолжались несколько дней. 7 июля 20-я танковая дивизия (из 39-го мк) форсировала Западную Двину в районе Уллы, прорвав оборону 186-й сд (8 июля дивизия была расчленена и окружена, однако немцы не стали ликвидировать эти части и они, численностью до 3 тысяч человек, отошли на север). 39-й мк в составе 7-й и 20-й тд, 20-й мд получили приказ наступать на Витебск. Им противостояли пять стрелковых дивизий - 186-я (22-й армии), 153-я и 128-я (переданные 4 июля из 22-й в 20-ю армию), 233-я и 229-я сд 20-й армии. Согласно приказу Ставки от 1 июля на стык 22-й и 20-й армий перебрасывалась из района Киева 19-я армия в составе 6 стрелковых дивизий и мехкорпуса, однако к 10 июля прибыли лишь управления армии и корпусов, одна моторизованная дивизия и часть сил трех сд. 9-10 июля Витебск был взят немцами, несмотря на контрудар подошедшей с севера 214-й сд (этот контрудар парировала 18-я мд). 153-я сд отошла на восток. 128-я сд после взятия немцами Витебска осталась в порядках 22-й армии. 57-й мк (в составе 19-й тд и 14-й мд) получил приказ удерживать плацдарм у Дисны до подхода 23-го пехотного корпуса (две пд). 7 июля части 2-го пехотного корпуса (до двух пд) прорвали позиции Себежского УРа, оборонявшиеся 170-й сд и двумя пулеметными батальонами. Опасаясь за свой левый фланг, Северо-Западный фронт направил 126-ю сд в район прорыва немецкой 19-й тд на стыке 98-й и 174-й дивизий. 9 июля командующий войсками Северо-Западного фронта генерал-майор Собенников направил в район Идрицы (то есть в полосу 22-й армии Западного фронта) 16-й стрелковый корпус в составе 188-й стрелковой дивизии, 217-го корпусного артиллерийского полка и противотанковой артбригады. Этим же приказом корпусу подчинялись 5-я и 126-я сд, а также рекомендовалось подчинить 170-ю сд 22-й армии. Тем не менее 11 июля между правым флангом 22-й армии и левым флангом 27-й армии Северо-Западного фронта образовался разрыв. 13 июля в боевых порядках 22-й армии фактически было 8 стрелковых дивизий, из которых 3 дивизии из состава 11-й армии (126-я, 128-я и 179-я сд) были сильно ослаблены еще в приграничных боях (например, в 126-й сд к 4 июля было всего 2.355 человек). Немцы оценивали силу 22-й армии примерно в 7 дивизий, по Гальдеру - "эта группа достаточно сильна, и поэтому необходимо провести особую операцию с целью ее окончательного разгрома". Помимо части 3-й тгр (1 танковая и 2 моторизованные дивизии) 22-й армии противостояли часть сил 16-й и 9-й армий (до 10 пехотных дивизий). К исходу 13 июля 18-я мд глубоко прорвалась на северо-восток, 39-й мк ударом на восток разрезал стык между 22-й и 19-й армиями. Это создало угрозу окружения 22-й армии. Следует отметить, что по словам Гота, 13 июля "продвижение 18-й моторизованной дивизии от Уллы на Городок было задержано ударом гарнизона крепости Полоцк по ее тылу". (Под крепостями в ходе Второй Мировой войны немцы подразумевали не крепости в традиционном значении, а города, где организована упорная оборона.) В этот же день Гот в докладе о ходе боевых действий личному адъютанту Гитлера отметил: "Русские, видимо, не могут еще организовать твердое управление своими войсками. Лишь в Полоцке находится способный руководитель." Такую высокую оценку немецкого генерал-полковника, командующего 3-й танковой группы, получил начальник Полоцкого боевого участка, командир 174-й сд комбриг А.И.Зыгин. На рассвете 13 июля, после подхода к Полоцкому УРу 23-го пехотного корпуса, 19-я тд начала наступление на Невель с плацдарма севернее Полоцка. 14 июля дивизия, как пишет Гот, "сломила упорное сопротивление противника (126-я сд) и отбросила его к Невелю". 15 июля после ожесточенных боев, с большими потерями обеих сторон, 19-я тд захватила Невель. 112-я и 98-я сд оказались в мешке (а 170-я сд отрезанной от соседей), однако 12-я пд не смогла, как планировалось, перерезать горловину мешка к этому дню. 16 июля 19-я тд наступала в направлении Великих Лук, а следовавшая за ней 14-я мд развернулась фронтом на запад севернее и южнее Невеля, защищая тыл танковой дивизии от пробивавшихся на восток частей 22-й армии. В этот же день войска комбрига Зыгина оставили Полоцк под натиском 23-го пехотного корпуса. Части 174-й сд, как и остальные части 22-й армии, стали отходить в направлении Великих Лук между параллельными клиньями 57-го и 39-го моторизованных корпусов. В этот же день, 16 июля, генерал Гот приказал 19-й тд взять Великие Луки. 17 и 18 июля в городе шли упорные бои с применением пехоты и танков обеих сторон. К этому времени командующий группой армий "Центр" генерал-фельдмаршал фон Бок сумел убедить главнокомандующего сухопутными силами ген-фельд. фон Браухича, что необходимо наступать на Москву, а не поворачивать 3-ю и 2-ю танковые группы на север и юг для окружения крупных группировок советских войск, как планировал нач. генштаба ген-полк. Гальдер. Поэтому, как пишет Гот, вечером 18 июля 19-й тд было приказано оставить Великие Луки. Однако Гот не упоминает, что танковую дивизию сменила 110-я пехотная дивизия и другие части. И Великие Луки были освобождены 21 июля частями 126-й, 179-й стрелковых и 48-й танковой дивизий 22-й армии. В эти же дни (17-21 июля) дивизии 22-й армии прорывались из окружения в районе Невеля. Гот утверждает, что эти попытки удавались на участках 14-й мд, но якобы 19-я тд рассеяла эти части. Однако генерал-полковник Гальдер отметил 21 июля, что "в районе Невеля, где из окружения вышли значительные силы противника, продолжаются упорные бои". 22 июля Гальдер записал: "После того как нашим войскам не удалось окружить противника в районе Невеля и пришлось оставить Великие Луки, шансы на крупный успех операции, которая привела бы к подавляющему превосходству на нашей стороне, значительно уменьшились." Следующее наступление немцев на Великие Луки началось 2 августа - силами левого фланга 9-й армии против, как полагали немцы, 4 советских дивизий. Уже на следующий день Гальдер говорит о провале этого наступления, объясняя его неготовностью к выполнению задачи двух пехотных дивизий - "О наступлении на этом участке больше не может быть и речи. Мы вынуждены перейти здесь к обороне. Командование участком этого фронта должен принять Штумме (командир 40-го корпуса). Задачей будет "оборона северного фланга". Задача выхода к Торопцу должна быть снята." Однако 4 августа Гитлер на совещании в штабе группы армий "Центр" заявил, что "противник у Великих Лук должен быть уничтожен". Поскольку Гот заявил, что его войска не будут готовы к наступлению до 20 августа, первоначально немцы планировали провести против Великих Лук "малую операцию". Однако 11 августа фон Бок заявил, что без танков наступать нельзя. В итоге Гальдер решил, что начало наступления следует отложить, с тем чтобы использовать в нем целый танковый корпус. 21 августа в 13.00 по
приказу
командования
Западного
фронта 22-я
армия
перешла в
наступление.
По данным
разведки
перед
фронтом
армии (порядка
126-я, 179-я, 174-я и 186-я сд 21
августа
продвинулись
на 3- Утром 22
августа, по
данным разведотдела
штаба 22-й А, немецкий
57-й мк (19-я и
20-я танковые
дивизии),
поддержанный
частями 110-й и
206-й пехотных
дивизий и 40-м
армейским корпусом
(256-я и 102-я пд),
прорвал
фронт 22-й
армии
юго-восточнее
Великих Лук,
выйдя во
второй
половине
дня на
глубину до 25 августа Великие Луки были взяты, немцы замкнули кольцо окружения вокруг частей 22-й армии, однако часть войск смогла уйти на восток и север. К 7 сентября вышло из окружения 27.296 бойцов и командиров (из них более четверти раненых) из 71.613 во фронтовых частях на 20 августа. Как отметил Гальдер: "Наши моторизованные соединения в настоящий момент не готовы (ввиду некомплекта личного состава) к тому, чтобы отрезать части противника на большом участке фронта." "Великолукская
проблема"
стояла
перед немцами
около
полутора
месяцев и
существенно
повлияла на
стратегические
планы летней
кампании 1941
года. ******** Командующий 22-й армией генерал-лейтенант Филипп Афанасьевич Ершаков в сентябре 1941 назначен командующим 20-й армией. В октябре 1941 попал в плен. Умер в июле 1942 в лагере Хамельбург, Бавария. Начальник
штаба 22-й
армии
генерал-майор
Георгий
Федорович
Захаров ( Командир
174-й
стрелковой
дивизии
комбриг Алексей
Иванович Зыгин
(
|
|